Только птицы да птицы кругом. Проплывают многокрылыми серыми-коричневыми-зелёными стаями. Проплывают мимо. Им всё равно. Они проложили по небу свои маршруты от континента до континента, чтобы два раза в год просто проплыть по ним. Ничего больше. Или иногда какой-нибудь глупый самолёт разрежет крыльями остекленевшую тишину, проткнёт облако и растворится в голубизне. Ему тоже всё равно. Непробиваемое стальное равнодушие.
Небо слепо смотрело звёздами на землю. Внизу, в своих маленьких домиках-клетках спали люди. Раньше небо жадно всматривалось в них, ищя тех, кто ещё не разучился летать, тех, Уцелевших, кто не забыл. С годами их становилось всё меньше. Но они прилетали. Они заходили на высокие горы, подходили к самому краю обрыва и взмывали вверх, парили, камнем бросались вниз, снова взмывали. Они чувствовали небо, понимали его. Они летали. Для неба это было самое важное. А теперь никто из людей больше не летает. Самолёты.
Очередной косяк птиц проплыл мимо. Небо вздохнуло. По улочкам между домиков-клеток прошёлся лёгкий ветерок.
Небо не спало. Небо ждало.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Журавль. - Владими́р Божий «Не генерал», – сказали вы о нём. Но что тому чины, кто вечно под огнём? Да, он солдат пера. Но плох тот генерал, который стать таким солдатом не желал! Новелла Матвеева.
Крик души : Забота о пасторе. - Юрий Рабый Зависть и жадность мешает членам церквей позаботиться о своих пасторах так, чтобы те не в чем не нуждались, а всецело занимались Божьим делом. И я верю, что члены церкви вскоре увидели б на своей жизни и на жизни церкви особенное Божье благословение. Потому что они пекутся о пасторе, а пастор печется о них ревностно служа Богу. Вот это та гармония, которую хочет видеть Бог в церкви.
